священная история | Центр Льва Гумилёва в Таджикистане

Храм Окса в контексте евразийства (впечатления от увиденного)

Из уютного душанбинского дворика мы отправились на юг Таджикистана в храм Окса. Что я ждала от этой поездки? Трудно сказать, но собиралась я с трепетом, штудируя Интернет. Ничего особенного, на первый взгляд, не предвиделось. Ведь от древнего храма, возведенного в IV-III веках до нэ Антиохом I, сыном Селевка I и Апамой, дочерью Спитамена, как считает Борис Анатольевич Литвинский, выдающийся советский ученый, ни один год возглавлявший раскопки Тахти Сангин, остались, судя по фотографиям, только очертания.
Здесь в 1877 году был найден знаменитый Амударьинский клад – дары прихожан храму. Оригинальные находки из этого клада хранятся сейчас в Британском музее, попав туда через афганских купцов. В августе 2011 года Национальному музею Таджикистана были подарены шесть копий золотых изделий из этого клада.
Воображение воссоздает очертания величественного храма, состоящего из квадратного ядра и вытянутого поперечного прямоугольника на фасаде (все это хорошо будет просматриваться и наяву). Храм состоял из собственно храмовых построек и айвана, обширного сводчатого помещения, открытого с одной стороны во внутренний дворик. Перед храмом – площадь. Вокруг храма были возведены мощные оборонительные стены, толщиной 7 метров, с угловыми монолитными 12-метровыми башнями. Как ни пыталась я на месте обнаружить следы цитадели, мне это не удалось. Без специалиста, очевидно, это сделать достаточно трудно. Время и природа хорошо потрудились, снося с лица земли дело рук человеческих.

Гумилёвцы Душанбе подвели итоги проекта «Сакральная география»

16 декабря 2016 года прошла презентация проекта «Сакральная география Таджикистана» в Российско-Таджикском (Славянском) университете, которая включала следующие мероприятия:

— роскошную фотовыставку;
— демонстрацию фильма «Дорогами Великого шелкового пути»;
— видеоконференцию «Памир в исследованиях русских ученых и путешественников.

Фотовыставку открыл ректор РТСУ Салихов Н.Н., который отметил, что проект «Сакральная география Таджикистана» — это пример того, каким образом формируется у молодежи устойчивый интерес к изучению природного богатства и историко-культурного наследия таджикского народа. Проект способствует формированию у молодежи чувства патриотизма, гордости за свою страну, ответственности за ее будущее. Он разрушает стереотипы восприятия Таджикистана как страны ничем не примечательной, репрезентируя ее природный и культурный потенциал, способствуя развитию межрегионального и межгосударственного сотрудничества.
С приветственным словом выступил Первый советник Посольства РФ в РТ Игнатов А.В., который обратил внимание на необходимость беречь природные ресурсы Таджикистана, которые имеют не только культурно-эстетическую ценность, но и экономическую.

Владимир Видеманн: я нашёл гору Меру на Памире

Беседа с Владимиром Видеманном (Лондон, Великобритания) известным антропологом и философом о генетике арийских и тюркских народов, сакральной географии Памира, ритуальном праязыке древнего Человечества

Расскажите о себе для нашего портала. Вы из Советского Союза, но сейчас живете в Европе. Откуда у Вас появился интерес к Азии, к наследию предков наших народов?

Я родился и вырос в Эстонии (Таллин). Семья отца — остзейского происхождения (он сам родился в Ленинграде), мама – русская, до переезда в Эстонию жила в Москве. Кстати, один из моих дальних предков, академик Фердинанд Видеманн, был директором Азиатского Музея при Академии Наук в Петербурге и, как специалист по угро-финским языкам, консультировал Фридриха Крейцвальда, когда тот работал над созданием эстонского национального эпоса «Калевипоэг». Так что у меня это, видимо, в крови.
Но в чисто практическом плане интерес к Востоку (магия, йога, буддизм и т.д.) мне привил старший товарищ из минских хиппи (потом он жил в Таллине), еще в самом начале 70-х. Чуть позже я познакомился со своим гуру, которого звали Рам Михаэль Тамм. Это был эстонец, из православной семьи, много лет проживший в Европе (еще с довоенного времени). В СССР он попал в 1956, проездом, но был тут «задержан» на 25 лет, до 1981. Рам изучал в Германии ядерную физику, был в переписке с Эйнштейном. Потом, под влиянием «обстоятельств», он переключился на философию и стал специалистом по древнегреческой и санскритской философской терминологии. Издавал во Франкфурте-на-Майне журнал «Адвайта-Веданта».
В Эстонии (ЭССР), на хуторе, где он жил, у нас была подпольная психотронная лаборатория и школа по изучению различных эзотерических дисциплин. Она у меня описана в книге «Школа магов» (выходила только на эстонском языке). Сюда приезжали люди со всего Союза – от Прибалтики до Средней Азии, включая москвичей (в том числе: Владимир Степанов, Гейдар Джемаль, Октябрина Волкова, Андрей Зелинский, Виталий Михейкин и др.). Близким другом Рама был ориенталист Хальянд Удам, специалист по санскриту, персидскому и арабскому языкам (он даже перевел Коран с арабского на эстонский).
Вот в контексте всего этого мой интерес к Востоку из чисто теоретического плана перешел в практическую сферу, включая занятия йогой (Рам был специалистов в йоге с 30-летним стажем, учился у восточных мастеров), даосской алхимией, а также путешествия по Советскому Востоку (Средняя Азия, Забайкалье). Так я постепенно втянулся в антропологический дискурс…

Вы много ездили в Таджикистан и на Памир. Расскажите об этих путешествиях. Интересуют и инициатические экспедиции московской традиционалистской богемы…

Радужная Звезда (Грёза о Персии)

Зеркало грифонов

День, словно солнца медный щит,
Был опрокинут и разбит.
Вздох дня вздымается, как дым.
И слёзы звезд текут над ним.
Он вянет, голову клоня,
Кончается явленье дня,
И над поверхностью земной
Взлетает занавес ночной.
Земля скрывается в тени,
На небе синие огни.
(Шахрияр «Сцена ночи», перевод Льва Гумилёва)

Путешествие в Иран сродни вторжению в соседнюю звёздную систему. Иран солипсичен, самодостаточен, он сам себе система координат. Ну, а Россия — тоже сама себе сад, солнце с планетами и астероидами. Изучая этнопсихологию Ирана, ты попадаешь в отдельный, странный и удивительный, не похожий ни на что мир.
Его русские люди совсем не знают. Знают Европу, разнюхали Турцию и Египет, слышали про Китай. Иран для нашего человека — Терра Инкогнита. Хотя в сложносоставных ярусах и лабиринтах, в корневищах русского бессознательного место для Ирана безусловно есть. Очень глубоко в цветных снах, в грёзах слюдяных окон, в роскошной женской этномоде с персидским названием сарафан, в наших дорожных сумках, по-персидски, именуемых чемодан. Когда-то мир Руси был молод, и наши предки носились по планете туда и сюда. И пришли боги с древнеиранскими именами, ведь самое главное слово «Бог» родом Оттуда из таинственной и жаркой страны зари и Заратустры из иранской звёздной системы.
Сравнение со звёздами тем уместно, что в иранской архитектуре шиитские мечети изнутри подобны планетариям, микрокосмическим вертоградам. Зеркальный мавзолей Шах-Черах в Ширазе представляет собой ночную небесную тарель. В парадизе созвездий прячется Тридевятое смарагдовое царство отечественной сказки. Где миллиарды галактик улыбаются с бездонных потолков. Будто хрустальная гора, населённая ангелами, приглашает Шах-Черах русских летунов к путешествию, к прыжку в Зазеркалье, в сферы гиперпространств, парящих над головами и облаками.

Павел Зарифуллин: О сакральной географии, новых скифах и выборе России

Сегодня, когда ежедневно на нас льются потоки отчуждающей друг от друга информации, рассказывающей нам о других людях, культурах и странах, как о враждебных, чуждых, «опасных», казалось бы, так сложно найти ценностные ориентиры, которые бы не разъединяли, а сближали людей. По крайней мере, тех, кто еще недавно жил в одном государственном образовании под названием Советский Союз. На самом деле такие ориентиры есть, но с экранов телевизоров о них почти не рассказывают, а в газетах не пишут. Сегодня, когда в тренде всевозможные страшилки про мигрантов из соседних стран Содружества, в Московском центре Гумилева стараются преодолеть навязываемую обывателю отчужденность, враждебность по отношению к представителям иных культур. Здесь собираются люди, проникшиеся идеей единой Евразии и родственности проживающих на большом континенте народов. Сейчас в объективе их внимания – Центральная Азия и, в частности, Таджикистан и его сакральная карта, представленная на днях московской публике. О чем эта карта, кто такие новые скифы и что нужно делать, чтобы интеграция и дружба народов из затертых понятий превратились во вполне осязаемые явления, «Фергане» рассказал главный российский евразиец Павел Зарифуллин.

«Знаки Согдианы»: размышления, навеянные выставкой фоторабот Анисы Собири

20 ноября 2015 года в гостинице «Шератон» открылась фотовыставка Анисы Собири «Знаки Согдианы». Первый вопрос, который мне задала Аниса: «Кто такие согдийцы?».
В долину реки Зеравшан согдийцы мигрировали в начале 1 тысячелетия до н.э. Прошло время, и они превратили эту землю в цветущий сад. Ведь в основе названия страны Согд (Сугуда) лежит термин, обозначающий долину рек с плодородной наносной лёссовой землей (гил). В Авесте Согдиана описывается как страна плодородных долин, богатая садами.
Уже в VII-VI веках до нашей эры в стране было множество укрепленных городских поселений, среди них и столица Согдианы – Мараканда. Основание города зороастрийское предание связывало с именем эпического героя Сиявуша.
Согдийцы создали разветвленную сеть ирригационных сооружений. Они выращивали пшеницу, рис, виноград, разводили скот. В горах Согда добывали золото, серебро, железо, олово, медь, ртуть, киноварь, самоцветы. В ремесленном производстве ведущее место занимала обработка металла. Согдийские ремесленники выделывали хлопчатобумажные, шерстяные и шелковые ткани.
Во многих городах Согдианы при археологических раскопках были найдены гончарные мастерские, в которых выделывалась поливная глазурованная керамика. Большого мастерства ремесленники достигли в изготовлении изделий из цветного стекла и писчей бумаги.

К вопросу локализации города Буиджиката и этимологии термина «Истаравшан»

Авторы этой статьи полагают, что китайская передача Истаравшана в форме «Суйдушана» является не чем иным, как согдийской передачей названия ранней утренней звезды Сириус.

В 563 г.н.э., после разгрома Эфталитского государства в результате сговора государства Сасанидов и Западно-Тюркского каганата, на обширной территории юго-западной части Центральной Азии наступил период феодальной раздробленности. Это привело к образованию ряда феодальных княжеств. Между ними разгорелась междоусобная война, чем и воспользовались арабы, установив в середине VIII в. свое господство на территориях Хорасана и Мавераннахра, вошедших в состав Арабского халифата. На востоке страны граница Халифата простиралась до города Тараза.
Источники IX-X вв. сообщают о более 40 княжеских уделах в Средней Азии, соперничающих между собой. Во главе таких уделов стояли хорошо зарекомендовавшие себя столетиями родовые феодальные семьи. Некоторые недальновидные княжеские дома для подавления своих соперников прибегали даже к военной помощи арабских дружин. В источниках мы находим названия и титулы правителей таких владений, как Сиджистан-шаха, Мервшаха, Кафсшаха, Мераншаха, Кабуланшаха, Дурав-шаха, Кашмиршаха,Тураншаха, Накшабаншаха, Канори Нишабу-
ра, Махуй Мерва Серахсшаха, Бахмана Абиверда, Аброза Нисы, Бараз Гарчистана, Фирузи Забулистана, Тирмизшаха, Шури Бамиа-на, Фируз Согда, Ихшид Ферганы, Ихшид ревшора, Гузганхудат, Хатлон Шох, Бухархудата, Тархан Самарканда, Ратбель Сиистана, Баразон Гурата, Пушандж, Кушания Маверанншахра, Шери Гарчистана, Низак Бадгиса и Тохара, Ябгу Тохара, Уструшана, Илак, Чач, Бадахшан, Чаганиан, Маймург, Хафтруд. Названия некоторых областей из-за плохого почерка прочесть не удалось (14,117).
Одним из среднеазиатских владений раннего средневековья была Уструшана, занимавшая левобережную часть бассейна среднего течения реки Сыр-Дарья. На западе граница Уструшаны простиралась до речки Санзар, которая несла свои воды несколько западнее границ современного города Джизака Узбекской Республики. Изучение письменных источников и археологические раскопки позволили осветить многие вопросы истории Уструшаны. Однако есть некоторые вопросы, которые требуют дополнительного исследования. К их числу относится и проблема локализации столицы области — города Бунджиката.

Вступление Киргизии в ЕАЭС окончательно покончит с явлением “трудовой миграции”

Замминистра труда Киргизии рассказал журналистам о том, какие плюсы и минусы ждут киргизских трудовых мигрантов после окончательного присоединения республики к экономическому альянсу Армении, Белоруссии, Казахстана и России

«Как только откроются границы, понятие «мигрант» канет в Лету, будут только трудящиеся. Киргизстанцы теперь смогут вступать в профсоюзы и будут наделены правами наравне с гражданами других стран ЕАЭС», — заявил заместитель министра труда, миграции и молодежи Киргизии Алмаз Асанбаев в ходе брифинга, посвященного будущему киргизских трудовых мигрантов после присоединения республики к Евразийскому экономическому союзу.

Представитель Минтруда отметил, что основное преимущество вхождения в ЕАЭС для трудовых мигрантов из Киргизии заключается в отмене рабочих квот и отсутствии необходимости брать разрешения на работу. Также жизнь гастарбайтеров в странах ЕАЭС облегчится за счет того, что они и члены их семей смогут получать бесплатные медуслуги, а их дети — посещать детсады и школы.

Этнотренинги «Новых Скифов»: «Звериный стиль»

На легендарном озере Искандеркуль в Таджикистане состоялся этнолагерь Новых Скифов, организованный Московским Центром Льва Гумилёва и Гумилёвским Клубом Душанбе.

Место Силы

В озеро Искандеркуль впадают реки Сарытаг, Хазормеч, а также мелкие горные ручьи. Из озера вытекает река — Искандердарья, которая через 30 километров впадает в реку Фан-Дарья, а та — в одну из крупнейших рек Средне-Азиатского региона — Зеравшан.

Недалеко от озера, на реке Искандердарья, расположен крупный водопад, называемый «Фанская Ниагара». Водопад располагается в узком ущелье, высота падения воды составляет 56 метра.

Водопад на реке Искандар-Дарья в Фанских горах Таджикистана — это место духа и место поэзии. С немыслимым грохотом река Александра падает с круч! Над водопадом находится особый «капитанский мостик» из стали для усиления ощущения единения с Природой.

«Я поняла, насколько красивыми могут быть наши горы, наша земля!»

На легендарном озере Искандеркуль в Таджикистане состоялся этнолагерь Новых Скифов, организованный Московским Центром Льва Гумилёва и Гумилёвским Клубом Душанбе

Это было незабываемо! Горы, озёра, свежий воздух. Всё, что нужно для приключения и походов.
Начнем с того, как мы застряли по дороге на Искандеркуль посреди гор. В горных ложбинах еще лежали снежники, напоминающие, как мне казалось, большущего оленя. Олень был не из простых. Он доносил до нас жуткий холод. Но это нас не испугало. Мы не унывали. В ожидании машины мы стали развлекать себя разными играми, много пели. Продолжили мы свой путь спустя 3 часа и, наконец, добрались до озера Искандеркуль.
Неописуемые чувства, когда ты знаешь, что тебя ждет за той самой высокой горой… Это нечто такое, что заставляет сердце биться быстрее, дыхание перехватывает и вот-вот еще немного и ты, наконец, видишь то, что ждал всю дорогу (2 часа, 1 олень и еще 3 часа, а потом мучительный путь по тоннелю) – то самое озеро Искандеркуль. Ты едешь дальше и думаешь лишь об одном: “Вот бы поскорее нырнуть в это синее-синее, неописуемо красивое озеро, которое когда-то посетил сам Александр Македонский!”

Search the site